Голова должна быть холодной, сердце горячим, руки - чистыми.
Нет уж. Именно потому, что это невозможное, болезненное и неприятное нельзя избегать этого. Да, думай долго. Хоть плачь над мечом. Потому что он это единственное, что у тебя есть, и приносить жертвы ради него - снова думай сам.
Голова должна быть холодной, сердце горячим, руки - чистыми.
Ещё вот. Меч молчит, но он и без того очень сильно мне помогает. Потому что его рукоять я могу тронуть. Ты сочтёшь, это всё, чем он условно может помочь мне в духовном плане. Кроме "спасения" моей души разговором, хотя бы словом, а ты видишь...
По тебе выходит, что ещё лучше для тебя будет, отбери и выбрось кто-нибудь и эту рукоять - и ты будешь без слабости жажды чужого тепла. Так ты из-за его молчания считаешь, что спасать чью-то душу словами "привет", "пока" и "ничего страшного" вредно и душегубительно. С его подачи.
Голова должна быть холодной, сердце горячим, руки - чистыми.
Сейчас прямо я собираюсь тебя убить. Я не могу этого сделать, но я могу проклясть. Это плохо, но я не люблю тех, кто открывает род хотя бы ради пары слов о моём мече. Это прикосновение. Два. Ни одно живое существо не может существовать без подпитки. Если единственным источником и видом энергии станет твой взрыв, ты отомрёшь в этом мире. Три. Не забудь, что если кто-то лишит меня Вабиске, всё, что есть я, обратится в месть. Четыре. Ты сказал. Я за это уже вполне нетерпим к тебе.
Голова должна быть холодной, сердце горячим, руки - чистыми.
Нет. Погоди. Ты сейчас подумаешь, что ты уйдёшь в одиночество. Уходи. И всегда помни, что ты одинок. Что ты слаб, что мир не благориятен, и ты в нём сражашься непрерывно. Меч твой едва в ножнах наполовину бывает. Об этом помни, и ещё об одном, что есть безумно одинокие люди, которым ты должен давать знать, ты будешь рядом непременно, до конца рядом, и на той уже грани они руки твои, с теплом их, расстанутся после всего. Уже дыхание отлетит, а ты согреешь их.
...
центрирующий элемент? Вроде взрыва?
Да, ты прав, это уже поздно... А что, плачешь?
Об этом помни, и ещё об одном, что есть безумно одинокие люди, которым ты должен давать знать, ты будешь рядом непременно, до конца рядом, и на той уже грани они руки твои, с теплом их, расстанутся после всего. Уже дыхание отлетит, а ты согреешь их.